Таким образом, обнаруживается кричащее противоречие, теоретический скандал, когда теоретически декларируемый «незаинтересованный» (И. Кант) характер эстетического отношения противоречит факту огромной социальной значимости эстетического, его неустранимой роли в жизни каждого человека и общества. Нерешенностью проблемы и обусловлена цель публикации – понять действительное значение и место эстетических процессов в обществе, в повседневной деятельности людей, антропологически интерпретировать их функциональную незаменимость в механизмах социальной регуляции.

С феноменологической точки зрения предметность общества составляют люди и продукты их труда (артефакты), или материальные условия их жизни. Артефакты представляют собой общественное тело человека, первоначально возникшее из функционального продолжения и усиления его биологических возможностей. Движение общества предметно представляет собой согласованные взаимодействия людей и артефактов. Как самостоятельно движущийся живой организм общество обладает определенной целостностью, структурно организовано и несводимо к простой сумме составляющих его элементов. Целостность общества объективно предопределяет его культурную качественную определенность, которая, в свою очередь, также объективно и принудительно определяет характер движения и функциональное своеобразие составляющих его элементов. Внешне это обнаруживается в социальном регулировании взаимодействия людей и артефактов. Регуляция сложных систем суть неотъемлемое объективное условие их существования. Объективные предпосылки регуляции и саморегуляции обусловлены эволюционной необходимостью преодоления хаоса энтропии посредством самоорганизации и упорядоченного воспроизводства существования живых организмов и сложных систем. Поэтому вместе с появлением общества появляются и специфические культурные механизмы регулирования деятельности составляющих общество людей.

Социальную регуляцию невозможно объяснить биологическими закономерностями. Гены регулируют только синтез белка в индивидуальном организме и ничего собственно человеческого в себе не содержат. Гены не определяют ни тип общества, ни исторические формы культуры, ни способы взаимодействия людей и орудий их труда, ни повседневные правила жизни. Формы социальной деятельности, а, соответственно, и объективные закономерности устройства общества, определяются вовсе не зоологическими инстинктами и не капризными прихотями одинокого субъекта, а достигнутым уровнем развития производства, имеющимися артефактами и технологиями, смысловыми и функциональными особенностями практического взаимодействия людей с имеющимися артефактами. Культурные формы, схемы и правила социальной деятельности объективно предопределяются функциональными возможностями существующих артефактов, а потому генетически не передаются телу по наследству, индивид застает их уже готовыми и вынужден вопреки генам приспосабливаться и адаптировать свое тело к ним. Искусственный способ отбора приводит к парадоксальному выводу: нет человеческого тела как такового. С изменением артефактов появляются новые функциональные возможности, изменяются технологии, требующие новых соответствующих им способов и форм движения человеческого тела. Перформативный характер человека и культуры сегодня интенсивно и плодотворно исследуется школой Кристофа Вульфа в междисциплинарном центре Исторической антропологии в Свободном университете Берлина. Как утверждает К. Вульф, нет тела как природной «субстанции». В ходе исторического развития сложились различные типологические формы и образы тела [3, с. 91].

15 Мар 2024 в 13:20. В рубриках: Эстетика. Автор: kris

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.