Форма содержания культуры существует в виде системы культурных артефактов, созданных в определенном социуме, а также их интерпретаций в других семиотических системах, самыми важными из которых являются вербальная, поведенческая и эмоциональная. Поведенческая семиотическая система понимается в бихевиористском ключе как определенное поведение, эмоциональное наполнение которого может быть различным в разных культурах и варьироваться в рамках одной культуры.

Критерием изоморфности конкретного культурного объекта форме содержания культуры является функциональность интерпретации в социальной коммуникации. Вербальные, поведенческие и эмоциональные интерпретации, изоморфно передающие смысл культуры, позволяют членам общества оценить поведение и эмоции включенных в социум участников взаимодействия в соответствии с принятыми в данной культуре эмоциональными матрицами и поведенческими паттернами.

В межкультурной коммуникации субстанция выражения, конкретный артефакт, всегда отсылает к эмоциональным и поведенческим интерпретациям, разным для разных культур. Если вербальную интерпретацию сравнительно легко воссоздать в другой культуре путем перевода или аналитической экспликации смысла, то эмоциональные и поведенческие интерпретации в разных культурах различаются.

Таким образом, исследованная О. Шпенглером псевдоморфоза европейской культуры в русской среде функционирует в двух планах. Форма содержания европейской культуры не считывается интерпретаторами, артефакты европейских культур вызывают в русской культурной системе другие поведенческие и эмоциональные реакции, свойственные русской культуре. В то же время присущие последней содержательные иерархии искажаются, выражаясь в европейских культурных формах. Это искажение можно заметить, сравнивая разные интерпретации, вербальные, поведенческие и эмоциональные, в системе русской культуры. Ниже анализируется место концепта «псевдоморфоза» в философии культуры в русском культурном регионе в ХХ–ХХI веках и делается попытка создания типологии псевдоморфоз с семиотических позиций.

По мнению В. Т. Фаритова, развитием идей «Заката Европы» в русской философии является книга «Пути русского богословия» Г. В. Флоровского, описывающая псевдоморфозы русского сознания [7, с. 66]. Флоровский в указанном исследовании говорит о псевдоморфозе, описывая влияние киевской учености на русское православие. В результате появилась «псевдоморфоза религиозного сознания, псевдоморфоза православной мысли» [8, с. 56]. Имеется в виду искажение смысла православных религиозных идей в чуждых формах католической учености. Формой содержания православной культуры выступают христианские богословские идеи и выработанные в русском обществе нормы социально приемлемого поведения. Субстанцией выражения являются способы обучения в католических семинариях – обучение на латинском языке, школьные диспуты по образцу иезуитских колледжей и т. д. Усвоенная в XVII веке субстанция выражения отсекает поведенческие и эмоциональные реакции, свойственные великороссийской культуре, что приводит к деформациям всей социокультурной системы.

А. Л. Золкин анализирует псевдоморфозу в истории. Исследователь считает, что исторический псевдоморфоз не имеет четкого содержания и выступает как спорная метафора. По мнению ученого, более продуктивной является теория суперпозиции культурных моделей, описывающая условия появления синтетических цивилизаций [3, с. 25]. Также автор указывает на преимущества понятия «композитная социосистема», которое представляет собой социокультурный феномен, состоящий из элементов разного происхождения [Там же, с. 26]. Преимущество данного понятия исследователь видит в том, что оно не обращается к понятию ложной формы, а ложная форма в современной культурологии неизбежно заряжается негативным и даже расистским потенциалом [Там же].

Анализ А. Л. Золкина основывается на положении о существовании универсальной рациональности, которая задает общезначимые формы культурной жизни, отождествляемые с европейским универсальным разумом. Отклонение от этих форм европейские философы традиционно приписывают неевропейским культурам, а использование термина «ложная форма» или «псевдоморфоза» для описания неевропейских культурных феноменов действительно способствует появлению негативных коннотаций. Однако ложность формы можно понимать не в качестве несоответствия данной формы европейским смыслам, а как несоответствие плана содержания и плана выражения самого феномена, как было показано выше. В таком случае компаративный анализ культурных феноменов тоже возможен, но псевдоморфоза может функционировать как в рамках одной социокультурной системы, так и на границах разных систем, поскольку план выражения и план содержания могут задаваться как разными культурами, так и одной.

Псевдоморфозы советского строя анализирует В. Ю. Даренский, показавший, что в СССР модернизационные идеи проявлялись в архаизации форм общественной жизни [1, с. 242]. Секуляризация, урбанизация и технологии существовали в формах сословного общества и криминального мира [Там же, с. 244–245]. В своем исследовании ученый показывает, что в религиозной сфере произошел откат к обожествлению безличных природных сил (материи), позиционируемый как научность, а само развитие материализма сопровождалось табуированием идеалистических форм философии, что также представляет собой архаичную практику [Там же, с. 247–248]. Таким образом, отказ от традиционного общества (модерн) выражался в усилении и развитии традиционных форм общественной жизни.

Псевдоморфозой как таковой (Большой псевдоморфозой) В. Ю. Даренский называет европейскую цивилизацию, сущность которой состоит в искажении христианских идей. Как показывает исследователь, в европейской цивилизации главные христианские ценности Истина, Свобода и Любовь подменяются их противоположностями при сохранении их имен [2, с. 158]. Таким образом, форма содержания полностью изменилась при сохранении субстанции выражения в рамках одной культуры, что представляет собой еще один тип псевдоморфозы.

29 Дек 2023 в 13:37. В рубриках: Философская антропология, философия культуры. Автор: kris

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.