УДК 18.78.01

Л. А. Воротынцева

«Стена-сообщение» не совсем привычное словосочетание. В контексте музыкального пространства современного музыкального искусства привычнее говорить о стене непонимания, воплощением которой является музыкальное произведение. В наше время тотального отчуждения от реальности, когда непонимание становится определяющим модусом человеческого существования, единственная надежда может возлагаться на чудесное преображение стены непонимания в «стену-сообщение».

Стена непонимания, необратимо возникающая между человеком и реальностью, – это примета старого, уходящего мира. Его сменяет новый мир, а вместе с ним и новая музыкальная реальность. Мы пока еще не можем ясно разглядеть черты этой наступающей реальности, но смутные контуры нового каким-то непостижимым образом проступают в старом. В этом сакральном процессе на обветшалой поверхности старого и заключается суть преображения «стены-непонимания» в «стену-сообщение». Как результат, она превращается в чистую белую поверхность, на которой новая реальность сможет запечатлеть свой знак, и стать этой чистой поверхностью должен сам человек, открытый для восприятия неведомого грядущего.

Согласно философии музыки В. Мартынова, в современной ситуации кризиса авторского самовыражения, смерти самого принципа композиции дело маэстро – интерпретирование уже бытийствующего в культуре текста. Отсюда преображение языка композиции, а самое главное – авторского мышления. Оно должно быть многомерным и глубоким, архаичным и техничным.

Музыкальный авангард, к которому обратились многие современники В. Мартынова, стал во многом отражением бессилия, бессмысленности так называемых «новых ценностей», внутренней пустоты и духовной разобщенности людей, но эта сторона авангардизма более полно отразила себя в творчестве зарубежных композиторов. В. Мартынов на раннем этапе своего творчества также не обошел его вниманием, но в 70-х гг. прошлого столетия он обращается к возрождению православных традиций, что потребовало отказа от большинства авангардных приемов и перестройки музыкального языка, принципов композиции для достижения «новой простоты». Отныне в центре его внимания – красота мира, музыки, понимаемая как «явление славы Божьей в мире, свет и преображение жизни. На красоту отзывается человек вдохновением… Красота музыки – ее содержание № 1: содержание сущностное, онтологическое, препобеждающее все временное дыханием вечности» [6, с. 18].

В. Мартынов осознавал свою композиторскую и концертную деятельность как средство «спасения мира», своеобразную миссию, заключающуюся в защите человеческой души от антикультуры. Основное же средство он видел в возрождении духовных, а следовательно, интонационных традиций музыкальных культур прошлого, несущих в себе спасительные силы, опору. С этой целью композитор обратился к изучению русской духовной музыки, проведя шесть лет в монастыре Троице-Сергиевой Лавры (1978–1984 гг.), преподавая в Московской Духовной Академии, изучая и расшифровывая образцы древнерусского знаменного пения.

16 Июн 2020 в 09:53. В рубриках: Арт-заметки. Автор: admin_lgaki

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.