Особенно значимым в динамике форм в зоне культурной границы является взаимодействие автообраза и образа Другого. Другой – это носитель иной культуры, который в своей культуротворческой деятельности воплощает иные культурные топосы, ориентированные на трансформацию или деструкцию культурного ядра культуры-реципиента.

Как утверждает имагология, образ Другого может существовать в трех модусах: иного, чужого и врага. В модусе иного Другой представляет собой носителя интересных и привлекательных культурных форм, которые могут включаться в ядро, трансформируя, но не разрушая его. Чужой является носителем культурных практик, которые не совместимы с ценностями ядра и отторгаются культурой. Враг выступает как деструктор культурного ядра, который стремится уничтожить носителя своей культуры и должен быть уничтожен. Во всех трех модусах образ Другого влияет на автообраз, и самое плодотворное влияние он оказывает в модусе иного. Если Другой функционирует в модусе иного, то созданные им культурные формы вызывают интерес и желание включить их в автообраз [2, с. 54–59]. Рассмотрим далее образ Другого, созданный в России в процессе усвоения культуры джаза в ХХ веке. 

Джаз в России является заимствованной культурной формой и поэтому влияет и на образ Другого, и на автообраз русской культуры. В европейском культурном пространстве ХХ века формируется автообраз джазмена как творческого человека, свободно реализующего свой потенциал, игнорирующего требования идеологии и религии. Этот автообраз европейских культур выступает как образ Другого в межкультурной коммуникации с Россией.

В результате культуротворческих процессов на границе и в ядре русской культуры к настоящему времени сформировался образ джазмена, который проанализирован в кандидатской диссертации Э. Т. Кубасовой «Концепт джаз: лексико-семантический, лингвокультурологический и психолингвистический аспекты» (2012) [3].

Исследователь показывает, что в русской культуре существует узнаваемый и яркий лингвокультурный типаж «джазмен» («джазист»). В русском обыденном сознании происходит «явное расщепление типажа джазмена на 1) музыканта-виртуоза негра, 2) музыканта-виртуоза белого» [3, с. 20]. Самыми важными признаками джазмена обоих типажей в общественном сознании являются следующие характеристики: это музыкант, профессионал-импровизатор, борец за свободу. Белый джазмен в России – это, помимо прочего, интеллектуал, модник, революционер [Там же].

Обобщенный портрет русского джазмена – это мужчина, музыкант, который вызывающе ярко одет. Для многих джазмен – это стиляга, т. е. первооткрыватель советского джаза, чей «образ был негативно маркирован официозом: рубашка с пальмами, галстук с красоткой, пиджак с широченными плечами, взбитый кок, ботинки на толстых подошвах („манная каша”), брюки-дудочки» [Там же, с. 21]. В современном сознании этот образ актуализировался фильмом «Стиляги» (2008), однако в целом он воспринимается как достояние прошлого.

12 Июл 2021 в 12:45. В рубриках: Арт-заметки. Автор: admin_lgaki

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.