В современном индивидуализированном обществе «герменевтика недоверия», сталкиваясь с «желанием жить вместе», порождает постмодерную ситуацию бесконечного собеседования и интерпретации смыслов, поскольку, как полагает Поль Рикëр, всякое понимание есть непонимание в том смысле слова, что в одни и те же слова люди даже одной культуры вкладывают различные смыслы. Вслед за конфликтом интерпретаций приходят социальные и культурные конфликты, что, в свою очередь, свидетельствует о предельной заземленности, казалось бы, сугубо теоретических философских проблем. Поэтому так актуальны сейчас настойчивые попытки теоретической интерпретации антропологического единства разных людей и культур.

Однако главная трудность в создании систематической и универсальной антропологии связана не столько с преодолением существующих в современных теориях канонов просветительского понимания человека, сколько с преодолением окопавшихся в научных теориях предрассудков обыденного сознания, и прежде всего индивидуализма обыденных представлений о себе как противопоставленном внешнему миру единичном наблюдателе, содержание образов которого совпадает с предметной действительностью. Причем речь идет не столько о мыслящем ученом-теоретике, рассуждениями о котором заполнены концепты неклассической и постнеклассической рациональности, сколько о банальном преодолении «идола пещеры» (Ф. Бэкон), психофизиологического ощущения единичности «выглядывающего из тела», чувствующего и рефлектирующего самого себя субъекта, равно как и ощущения персональной единичности (отделенности от мира!) мыслящего «всеобщее в единичном-себе» мышления. Современный взгляд на человека нуждается в последовательном преодолении феноменологических представлений о якобы уникальной единичности созерцающей мир психики, вплоть до парадоксального отрицания «кажимости солипсизма», до сомнения в собственной психологической уверенности в самостоятельности актов индивидуального сознания, до отрицания отделенности и самостоятельности мышления каждого конкретного индивида.

Беда современной философской антропологии в том, что она по-прежнему рассматривает человека в традиционных просвещенческих эпистемологических границах, как противопоставленного познаваемому миру одинокого субъекта, в то время как человек – это, прежде всего, существо коллективное и социально-практическое, которое бытийствует лишь в непрерывном активном преобразовании себя и окружающего мира, являясь неотъемлемой деятельной частью его. Концептуальный способ преодоления теоретических трудностей, вытекающих из доминирования атомарно-индивидуалистического подхода к пониманию человека, был известен уже в середине ХІХ столетия и представлен в попытках теоретического обобщения антропологического опыта изучения культур первобытных народов. Речь идет о привлечении концепта коллективной деятельности к интерпретации своеобразия ранних культур и теоретической реконструкции социо-антропо-культурогенеза. Современная антропологическая психология давно и успешно эксплуатирует марксистский концепт деятельности в объяснении не только когнитивных, но и любых антропологических проявлений. Общеизвестно, что вклад Маркса в развитие философии состоял в теоретическом заполнении «пропасти Декарта» человеческим трудом. В онтологической Картине мира между «миром идей» и «миром вещей» усилиями Маркса был введен «коллективный труд», целесообразная чувственно-предметная практическая деятельность, посредством которой происходит интенциональное «опредмечивание идей» и знаково-символическое «распредмечивание вещей». Поэтому ключевым концептом, задающим действительно продуктивную перспективу и рамки категориального объяснения познавательных, оценочных, практических, идеологических и иных проявлений человеческой активности, в сложившихся условиях является концепт коллективной целесообразной деятельности или, другими словами, концепт собственно «человеческого движения».

18 Апр 2019 в 13:21. В рубриках: Социум. Автор: admin_lgaki

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.