Просмотров 109

Однако в силу указанных особенностей мироощущения романтиков и в силу особенностей самой культурной и исторической эпохи «первой и основной темой романтического художника является разрыв между человеком и действительностью. Обычный тип романтического героя, и прежде всего героя байроновского, – это тип бунтующего героя. Его бунт, увы, бессилен. Он бунтует против жестоких законов истории, против бессмыслицы человеческого существования, и отсюда, повторяю, глубокая внутренняя надтреснутость романтического героя» [Там же]. Что же в таком случае оставалось делать романтику? Как утверждает автор, «оставалось одно – писать для себя и для небольшого круга друзей, с расчетом на то, что, может быть, когда-нибудь их творчество сделается достоянием широких народных масс. Этим можно объяснить, в частности, трагедию Листа. Лист, как известно, создал себе репутацию первого в мире фортепианного виртуоза, и тем не менее в 1847 году, в самом расцвете своей артистической карьеры, Лист, которому недавно исполнилось тридцать шесть лет, совершенно отказывается от пианистической деятельности, отказывается от славы, от нескончаемых оваций, от той лавины денег, которую приносят ему концерты. Почему? Потому что снобистская публика, посещающая его концерты, ему глубоко антипатична» [Там же, с. 111]. Творчество и жизненный путь Ф. Листа стали символической концентрацией основных черт романтизма как культурного типа и мировоззрения.

До настоящего времени остаются актуальными и формулировки, в свое время предложенные Б. В. Асафьевым в его книге «Лист» (1922): «В жизнь, устремленную в мир, Лист влагает всю активность своей воли, цельность и непосредственность чувств, не растворенную мучительным анализом любовь к людям. Любя, он строит жизнь, как деятельность альтруистическую» [2, с. 20]. «Мысль – раздумье, анализ и созерцание – в музыке Листа. Силы, производящие жизнь, уходили у последнего на строительство яркой жизни вокруг себя, но не для себя. Он и музыку творил, как идею, как поэтическую мысль, а не как претворенную солнечность жизни (Глинка) и не как в звуках, как в зеркале, отображенную страстную борьбу личных эмоций (Вагнер). Музыка Листа непрерывно творимая легенда мечтателя…» [Там же, с. 29]. Это определение перекликается с мифо-символической природой романтизма. Творчество Ф. Листа, как пишет Б. В. Асафьев, наполнено «скорбным предчувствием, трагической надорванностью и беспокойством веет от сонаты-фантазии, созданной под впечатлением от восприятия „Божественной комедии” Данте» [Там же, с. 35]. Более того, это изначальное чувство трагизма бытия у Ф. Листа заостряется еще и особым чувством близости смерти: «Всемогущество любви бывает потрясено у Листа только мрачно зловещими выступлениями смерти. Тогда кажется, что все остальное: и религия, и красота звучаний, и нежная прелесть женственности, и роскошь женской ласки, и скептицизм, и раздвоенность сознания – ничто перед стихией царицы Небытия, перед взором победительницы всего – Смерти… все исчезает: и только издевательский смех духа отрицания из третьей части Фауст-симфонии звонко сотрясает пустоту» [Там же, с. 48].

Подводя итог краткому рассмотрению поставленной проблемы, можно сделать следующий обобщающий вывод. Трагическое ощущение хаоса и враждебности бытия человеку, поселяющее в душе тот же диссонанс и чувство одиночества перед лицом смерти, достигает у романтиков своего наиболее яркого выражения в силу максимального развития личностного мироощущения. В музыке это переживание трагизма, окрашенное в самые сильные личностные тона, выражается в достижении максимально сложной интонационной формы и максимальной виртуозности исполнения, что мы видим практически у всех представителей данного направления.

09 Апр 2022 в 19:29. В рубриках: Арт-заметки. Автор: admin_lgaki

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.

Ваш отзыв