Искусство постмодерна стремится отойти от высокой художественности, свойственной искусству предшествующих эпох, в которых человек осознавал себя в качестве духовного существа, в качестве «образа и подобия Бога». Художник-постмодернист хочет также уйти от политической ангажированности, от социальной ответственности. Постмодернизм стремится вообще избавиться от всякого «духа серьёзности», свойственного религиям и политическим идеологиям прошлых эпох. Поэтому сфера искусства, которая, по своей сути, представляет собой поле игры различных идей, чрезвычайно важна для постмодернистского мировоззрения. По словам голландского историка и философа Й. Хёйзинги, в ХХ столетии наступает время торжества homo ludens – человека играющего: «Но хочется того или нет, признавая игру, признают и дух. Ибо игра, какова бы ни была её сущность, не есть нечто материальное… Только с вмешательством духа, снимающего эту всеобщую детерминированность, наличие игры делается возможным, мыслимым, постижимым. Бытие игры всякий час подтверждает, причём в самом высшем смысле, супралогический характер нашего положения во Вселенной» [11, с. 13]. Противоположные и даже враждебные по отношению друг к другу идеи в процессе постмодернистской, по выражению Г. Гессе, «игры в бисер» обретают самые причудливые конфигурации.

Постмодернистское мировоззрение вовсе не жаждет, подобно коммунистической идеологии, установления социальной справедливости и равенства в современном обществе. Наоборот, именно для постмодернистской «идеологии» характерно чёткое разделение человечества на «золотой миллиард» и всех остальных. По словам О. Тимофеевой, в эпоху постмодерна, как и в прежние эпохи, «людей разделяют на тех, кто способен узнать некую «высшую тайну», и тех, кто не делает различий между ценным и неценным, т. е. на людей культа и просто людей, на сословие жречества и тех, кто не понимает, почему разрушение какого-то произведения искусства вызывает всемирную истерику, а при этом убийства и муки людей – нечто, что само собой разумеется» [6]. В ситуации постмодерна формируется новый «креативный» класс, который заявляет о своей исключительности оригинальными суждениями и действиями. К этому классу принадлежат представители богемы, генерирующие «безумные» идеи; компьютерные хакеры, взламывающие сайты; представители ЛГБТ-сообщества, заявляющие о своей «нетрадиционной» сексуальной ориентации; организаторы «цветных революций». Все те, кто изменяет мир и добивается поставленных целей, нарушая запреты, установленные религиозной традицией, моралью или правом могут быть причислены к «креативному» классу, если они в своих действиях заявляют о приверженности демократии и глобализму.

В рамках современного глобализма устанавливается приоритет «креативной» индивидуальности по отношению к историческим и религиозным традициям и даже по отношению к законам природы. Этот приоритет индивидуальности устанавливается в отношении всех форм коллективного бытия. Все те, кто разрушает издревле существовавшие традиции, утверждая при этом свободу и демократию западного образца, выступают в качестве «современных героев», безотносительно к последствиям их деятельности.

Идеологии и религии прежних эпох присутствуют в постмодерне не как целостные системы, а как разрозненные, эклектично соединённые между собой фрагменты, в которых их первоначальный смысл нередко меняется на противоположный. Авторитет мифологической традиции сегодня, служит оправданием действий и явлений, далеких от самого духа традиции и направленных преимущественно на достижение «профанных» целей. Сакральное, присущее той или иной религиозной традиции, путем различных идеологических манипуляций все ниже опускается с небес на землю, что и подтверждает слова Ф. Ницше о «верности земле».

В ситуации постмодерна происходит переход к новому типу утопии, связанной преимущественно с формированием «новой чувственности», «новой реальности», в которой будет пребывать человек будущего. По методам своего осуществления данная утопия носит информационно-технический характер. Потребность в такой утопии возникает тогда, когда становится очевидной невозможность реализовать утопии политические. В основе создания утопии постмодерна лежит формирование «новой чувственности» человека, которое осуществляется благодаря наркотикам, медитации и компьютерным технологиям. Все предшествующие утопии, как правило, разбивались о борт существующей реальности. Их максимально полному осуществлению мешало отсутствие соответствующих технических средств.

02 Окт 2017 в 12:14. В рубриках: Арт-заметки. Автор: admin_lgaki

Вы можете оставить свой отзыв или трекбек со своего сайта.